Точную меру мира не исчислить, египетские жрецы, полагавшие понятие «мера» наиболее точным для описания сущности мира, не раскроют своих секретов; но… может быть, мера поэзии есть четверостишие?
Компактность, требующая сильной работы мысли и ювелирного владения поэтической техникой, которая не позволяет превышать рамки оной компактности?

Грустная ирония Сергея Прохорова, создавшего (помимо всего прочего) гирлянды замечательных четверостиший, раскрывается нежным цветком элегичности.
Жить все равно хочется, даже на краю пропасти, зазубристом и страшном, даже узнав подлинность мира – с болезнями, разочарованиями, отчаянием, смалывающим сознание в муку.
…Кто и что испечет из оной?
Интересное отношение к жизни демонстрирует поэт, четко оценивая собственное, продолжающее благородно увеличиваться наследие:

Пространная проза жизни весомо входит в действительность поэзии Прохорова, играя ироническими оттенками, включая метафизические механизмы:

…И осень становится поэтическим персонажем, представленная нежным шепотом ветки:

Несмотря на перья печали и даже мелькающие тени отчаяния, поэзия Прохорова – в данном случае пышно представленная четверостишиями – пронизана оптимистическими лучами, так, что верится – возраст условен, а за любыми катаклизмами открывается плещущая красками новая жизнь.